Почему Северная Корея пошла на обострение отношений с Сеулом?

Текст:Олег Кирьянов (Сеул)

Северная Корея вылила ушат холодной воды на все усилия южнокорейского президента Мун Чжэ Ина по развитию межкорейского сотрудничества. Пхеньян фактически дал понять, что аннулирует итоги личных встреч Ким Чен Ына и Мун Чжэ Ина, которые в 2018 г. привлекли внимание всего мира. Скорее всего подобная тактика нагнетания напряжённости является попыткой КНДР побудить Южную Корею отказаться следовать той политике, которую осуществляют США в отношении Пхеньяна и заставляют своих союзников, включая Сеул, придерживаться её. Проблема однако в том, что даже при большом желании Южная Корея не сможет дать Северу того, чего он хочет, а потенциальные проблемы от реально независимых шагов, которые пойдут вразрез со стратегией Вашингтона, существенно перевешивают для Юга все возможные дивиденды от межкорейского сближения.

            Сообщение о том, что КНДР в одностороннем порядке прекращает действие всех каналов связи с Южной Кореей, а также заявление, что это является лишь первым шагом в серии действий Пхеньяна, стало для официального Сеула крайне неприятной неожиданностью. Конечно, Север уже достаточно давно игнорировал все попытки Юга возобновить межкорейский диалог и периодически достаточно жёстко критиковал Сеул, но всё же президент Республики Корея (РК) Мун Чжэ Ин, его правительство и правящий лагерь не оставляли надежды, что рано или поздно КНДР всё же положительно отзовётся на все инициативы, и СМИ, как это и было в 2018 г., вновь наперебой заговорят о новой «межкорейской оттепели».

Кроме того, победа правящей партии РК на недавних выборах в парламент, где она завоевала уверенное большинство, дала возможность Мун Чжэ Ину и его окружению действовать куда свободнее и смелее, тем более что уже 15 июня  Сеул собирался отмечать 20-летний юбилей первого межкорейского саммита, куда намеревался пригласить и северян.

            Однако, если говорить образами, то для Сеула ситуация выгладит следующим образом: он с улыбкой раскрывал объятья, чтобы поприветствовать хорошего знакомого, а вместо этого знакомый если и не заехал по физиономии, то как минимум грубо оттолкнул, сказав: «Больше не приближайся ко мне». Обидно и неприятно, крайне неприятно.

            Мун Чжэ Ин надеялся, что сможет сыграть роль посредника между США и КНДР и поможет, как это уже было в 2018 г-2019 гг., возобновить им диалог, а сам будет встречаться с Ким Чен Ыном если не каждую неделю, то весьма регулярно, и будет часто лично доверительно общаться по телефону. Взамен этого южане получили «обрыв» всех каналов связи, угрозы новых действий, заявление, что «с Югом разговаривать не о чем».

Кроме того, всю деятельность в отношении РК в КНДР теперь решили вести «как с врагом». Таких эпитетов в отношении всей Южной Кореи Пхеньян не использовал даже во время правления в РК консервативных президентов Ли Мён Бака и Пак Кын Хе, которые были куда более жёстко настроены к КНДР. Тогда Пхеньян хотя временами и доходил до крайне грубых выражений, но обычно же разделял правящую верхушку Юга и остальной народ. Теперь же вся Южная Корея – «враг», по крайней мере если верить заявлению СМИ КНДР.

По сути, КНДР приняла решение аннулировать как минимум атмосферу, которая была между лидерами Юга и Севера после трёх саммитов подряд в 2018 г. Интересно, что, как неуклонно подчёркивает Пхеньян, за этой сменой лично стоит младшая сестра Ким Чен Ына Ким Ё Чжон, с которой, если судить по фотографиям, у Мун Чжэ Ина сложились очень тёплые личные отношения. Мун и Ким Ё Чжон при каждой встрече прямо-таки светились от взаимных улыбок. Теперь это всё в прошлом.

            Понятно, что причина, которую назвал Пхеньян в качестве причин для подобного шага – запуск южнокорейскими активистами критических листовок в КНДР и «нежелание» правительства Юга мешать этому – является лишь предлогом. Официальный Сеул, как только Пхеньян обозначил эту проблему, немедленно несмотря на критику внутри страны дал понять, что с листовками они разберутся, надо лишь быстро принять закон. Но КНДР ждать не захотела, за несколько дней раздула проблему, проведя даже крупные митинги и демонстрации у себя в стране.

            В чём же причина нынешнего межкорейского «ледникового периода», инициатором которого стал Пхеньян? Конечно, мы не знаем, что именно думают Ким Чен Ын, Ким Ё Чжон и их советники, но можем кое-что предположить.

            Высока вероятность, что за всей этой жёсткой риторикой и устрашающими действиями кроется желание Пхеньяна подтолкнуть Сеул наоборот к большей активности, смелости и независимости в отношении США.

Южная Корея уже пыталась действовать самостоятельно на северокорейском направлении, но каждый раз её одёргивал Вашингтон, который считает, что КНДР не должна получать никаких уступок и серьёзной помощи, пока не продемонстрирует на деле готовность отказаться от ядерного оружия. Сеул хотя и делал заявления, от которых в США порой недовольно морщились, но в итоге Юг не пересекал «красную черту», которую прочертили американцы.

            Северной Корее же для развития своей экономики в условиях жёстких санкций нужны деньги, много денег. А если следовать линии США, то Юг может только давать лишь «мелкие крошки» с большого стола, чего КНДР явно не будет хватать. Потому-то Север скорее всего и пытается подтолкнуть Юг к смелости, пытаясь играть на том, что Мун Чжэ Ин и его окружение сделали очень большую ставку на межкорейское сближение.

Со своей стороны, как считают в Пхеньяне, они уже сделали, что могли для Сеула: Ким Чен Ын приехал в Южную Корею, Мун Чжэ Ина с огромными почестями приняли в Пхеньяне, дали выступить напрямую перед жителями Пхеньяна, Мун и Ким столько раз наобнимались и наулыбались перед объективами фотожурналистов и под видеокамерами, что хватит на несколько фильмов. А потому, по логике КНДР, «пора бы оплачивать счета» путём предоставления серьёзной помощи, реализации экономического сотрудничества, что поможет Пхеньяну сгладить эффект от международных санкций и от неуступчивости США.          

В целом шаг Северной Кореи хотя и стал достаточно неприятным и неожиданным, но не был чем-то сверхъестественным. КНДР не проявила особого креатива, так как обычно прибегала к подобной тактике, когда сначала искусственно нагнетается напряжённость, создаётся видимость кризиса, а потом Север вдруг соглашается на диалог, что встречает большую радость у другой стороны. Так КНДР получает более выгодные позиции для переговоров и обычно выторговывала крупные «дивиденды» для себя. Так что в общей схеме если и есть что-то новое, то лишь какие-то небольшие детали, но не сам принцип. Похоже, что это такое завуалированное очередное приглашение к диалогу с намёком «готовить кошелёк».

Кроме того, если взглянуть на ситуацию со стороны КНДР и принять за данность, что Север нуждается в крупной помощи, то всё выглядит даже логично. США сейчас занята внутренними бунтами, борьбой с коронавирусом и подготовкой к президентским выборам в ноябре этого года. Потому пытаться «растормошить» Вашингтон путём запуска межконтинентальных баллистических ракет или ядерными испытаниями не только бесполезно, но и опасно. Вместо возвращения к диалогу Трамп ради победы на выборах может попытаться устроить «маленькую победоносную войну» и ответить весьма активно и непропорционально жёстко, включая нанесение ударов по КНДР.  При этом правительства США и Южной Кореи давно уже равнодушно отмахиваются и не реагируют на разного рода ракеты малой дальности и прочие «реактивные» новинки, коих Север запустил в последние месяцы достаточно. Остаётся пытаться «достучаться» до Южной Кореи, запугав ту словами, а потом согласиться на помощь, если последняя будет серьёзной. Кстати, КНДР очень часто накануне диалога обрывала каналы общения с южанами, то есть схема, повторимся, не особо новая.

Но проблема заключается в том, что КНДР вряд ли сможет получить с Юга то, чего она хочет и в тех количествах, пока на это не согласятся США. Мун Чжэ Ин и его окружение конечно же хотели бы «прорыва» на северокорейском направлении и даже готовы ради этого немного попортить нервы США, но именно, что только немного. Идти на полноценный конфликт с главным союзником в Сеуле не намерены.

И дело даже не в пресловутых американских базах на территории Южной Кореи и влияние генералов США на общую систему управления войсками на Корейском полуострове, хотя это тоже важно, а в том, что благосостояние и экономика Юга очень сильно зависит от той экономической системы, которую выстроили и контролируют США. При желании Вашингтон сможет устроить сильные проблемы экономике Юга. А вот этого южнокорейские избиратели уже точно не простят Мун Чжэ Ину и правящему лагерю.

Да и в целом сама по себе северокорейская проблематика не является приоритетом для среднестатистического южнокорейца, которому важнее то, сколько он зарабатывает и каковы продажи в его компании или лавке. Сам Мун уже вошел в историю межкорейских отношений, проведя аж три саммита с лидером КНДР и съездив в Пхеньян, а потому любые «подарки» от Севера ни в коем случае не смогут компенсировать те проблемы, которые правящий лагерь РК и президент Мун получат, если вдруг действительно решатся игнорировать окрики из США.

Стоит также помнить (и это прекрасно знают и постоянно отмечают критики МунА в Южной Корее), что любые экономические проекты с КНДР скорее всего будут иметь форму перекачки денег из Юга в сторону Севера.  А южнокорейским избирателям тоже сложно понять, зачем помогать северянам, когда в своей экономике есть трудности. В магию слов «братья по крови» в Южной Корее верят уже немногие, а доминирует прагматический подход и вопрос: «А что мы с этого иметь будем, причём не на словах, а в виде реального дохода?» Сотрудничество с КНДР в этом плане весьма уязвимо. Высока также вероятность, что межкорейские проекты превратится в заложников ситуации в политике.

В общем, если подводить итог, КНДР не сможет даже в принципе предложить Югу достойной компенсации тех проблем, которые Сеулу может устроить Вашингтон. С учётом того, что в 2022 г. в Южной Корее будут президентские выборы, то Мун Чжэ Ин даже несмотря на невозможность личного переизбрания не может не думать о перспективах своей партии. Север же, повторимся, требует от Юга то, что с большой долей вероятности приведёт к конфликту с США, на это Сеул не готов, да и не готовы южнокорейцы в своей основной массе, у них приоритеты несколько иные. Дружбу и сотрудничество с КНДР южнокорейские налогоплательщики готовы поддерживать и даже спонсировать только при условии, если это не особо затратно, если не создаёт проблем для своей экономики и уж точно, если это не заставляет «вдрызг» ругаться с США, потому что это опять же грозит проблемами для экономики Юга.

В этой связи остаётся надеяться, что в итоге Сеул и Пхеньян смогут найти какой-то компромисс, хотя достаточно продолжительный период охлаждения отношений неизбежен. Некоторую надежды вселяет тот факт, что пока с критикой в адрес Юга и Мун Чжэ Ина выступает пока лишь сестра Ким Чен Ына, а не Ким лично. Это позволяет ему, если такое желание конечно возникнет, потом спокойно разговаривать с Муном, так как лично он «не ругался». Сама же Ким Ё Чжон скорее всего в очередной раз широко улыбнётся президенту Южной Кореи и «лёд» быстро растает, было бы желание. Но для этого надо умерить аппетиты. Юг готов что-то давать Северу, но не так много, как того Пхеньян хочет.

Завершая разговор об очередном межкорейском «ледниковом периоде», можно также предположить, что если у КНДР «ничего не выгорит» с южанами, то будет продолжать увеличиваться и без того значительное влияние единственной альтернативы в лице Китая. Благо для КНДР отношения Пекина с Вашингтоном сейчас очень непростые, а потому Китаю нет никакого резона подыгрывать США на Корейском полуострове, даже наоборот – есть все причины, чтобы всячески мешать Соединённым Штатам, в том числе и путём оказания всяческой поддержки «северокорейским товарищам».