Военные КНДР убили и сожгли тело пытавшегося перебежать к ним южнокорейского чиновника

Текст:Олег Кирьянов

Шокирующая по своему содержанию трагическая история произошла на днях на межкорейской границе в Желтом море. По информации министерства обороны Республики Корея (РК), 47-летний южнокорейский чиновник попытался сбежать в КНДР, спрыгнув с патрульного судна. Однако когда добрался до Северной Кореи, то его допросили на расстоянии, а затем застрелили, а тело сожгли из опасения занести в страну коронавирус. Официальный Сеул в жёстких выражениях осудил бесчеловечный подход военных Пхеньяна, тогда как эксперты продолжают обсуждать и выяснять детали этого инцидента, а также возможные последствия для отношений между Сеулом и Пхеньяном.

Правдивость высказывания Федора Достоевского о том, что обычная «жизнь куда богаче всех наших возможных выдумок», подтвердил произошедший на днях в межкорейских отношениях трагический инцидент.

Вчера вечером в южнокорейских СМИ поползли слухи, согласно которым северокорейские военные застрелили, а затем сожгли тело южнокорейского госслужащего, который пытался перебежать в КНДР. Сегодня утром официальный представитель министерства обороны РК подтвердил эти спекуляции, добавив некоторые подробности.

Если говорить по порядку, то в центре инцидента находится 47-летний сотрудник одного из подразделений Министерства морских и рыболовства РК. Чиновник был невысокого ранга, с 2012 г. работал в структуре, занимающейся контролем морского пространства Желтого моря в части, которая граничит с КНДР.

Согласно информации южнокорейских военных, южнокорейское гражданское судно, которое занимается контролем за ведением рыболовства в приграничном районе, вышло на обычное дежурство и находилось недалеко от архипелага Енпхёндо в Жёлтом море рядом с Северной разделительной линией (СРЛ), которая выполняет роль де-факто границы между РК и КНДР в Желтом море.  На борту было около десяти человек из министерства морских дел и рыболовства РК.

В понедельник 21 сентября в 11 часов 30 минут утра находившиеся на судне люди обнаружили исчезновение того самого чиновника, имя которого власти пока не сообщают. В ходе начавшихся поисков человека не обнаружили, найдя на борту лишь его шлёпанцы и кошелёк. В 12 часов 51 минуту о пропаже человека было официально сообщено в Службы береговой охраны РК.  Известие вызвало большой переполох среди властей РК. Для поиска пропавшего уже через час были задействованы 20 кораблей ВМС, СБО и министерства морских дел РК, а также два самолёта.

Как следует из заявления минобороны, военная разведка РК смогла установить, что исчезнувший в итоге пересек морскую границу и добрался до вод КНДР. Через 28 часов после исчезновения 22 сентября в 3 часа 30 минут дня в районе мыса Тынсан его обнаружило северокорейское судно. Сейчас воды Желтого моря еще теплые, кроме того на чиновнике был спасательный жилет и он держался за какой-то плавучий предмет, что и помогло ему добраться до КНДР. С 4 часов 40 минут северокорейцы, соблюдая некоторую дистанцию от прибывшего, начали переговоры с ним, скорее всего выслушав его историю. При этом северяне были одеты в респираторы и комплекты химической защиты.  По мнению военных Юга, чиновник сообщил, что он из Южной Кореи и хочет перебраться в КНДР.

Примерно в 9 часов вечера этого же дня южнокорейские военные перехватили сообщение представителей командования КНДР, где был приказ убить перебежчика. В 9-40 вечера к нему подошло северокорейское военное судно, с которого перебежчика расстреляли. А через полчаса северокорейцы облили маслом или бензином тело чиновника, а также все вещи, которые  были с ним и которых он касался, и всё это сожгли. Так как было уже темно, то южане хорошо видели огонь пламени. «Мы себе не могли представить, что военные КНДР пойдут на такое – убить и тут же сжечь пришедшего к ним человека», - признались в южнокорейском военном ведомстве,

Президент РК Мун Чжэ Ин был поставлен в известность об инциденте еще на этапе процесса поисков. Лидеру также немедленно доложили и трагическую развязку. В ночь с 22 на 23 сентября было созвано экстренное совещание с участием глав ряда южнокорейских ведомств и структур – администрации президента РК, министерств обороны, объединения, иностранных дел, спецслужб, министерства морских дел и рыболовства и других. Со второй половины дня 23 сентября об основном сюжете инцидента власти по неофициальным каналам оповестили ведущие СМИ Южной Кореи.

Подключившиеся к расследованию журналисты, эксперты несколько дополнили общую картину, где всё больше доминирует версия о намеренном побеге 47-летнего чиновника. Проработав долгое время в этом районе моря, он хорошо знал местные течения, а потому выбрал то квадрат, где был уверен, что его отнесёт к КНДР. При этом он заранее снял обувь, а затем ухватился за проплывавший мимо какой-то нетонущий предмет, что упростило ему задачу.

Выяснилось также, что в последнее время он испытывал трудности: несколько месяцев назад развёлся, набрал долгов на 20 миллионов вон (ок. 17 тысяч долларов), не мог по ним расплатиться, а недавно получил извещение о том, что его зарплата будет конфискована в счет уплаты долгов тем кредиторам, которые ранее помогли ему деньгами, но не могли добиться возврата денежных средств.

Впрочем есть те, кто не верит в его побег. В первую очередь это родственники, которые говорят, что он не мог этого сделать и очень любил двух своих детей. Многие коллеги также утверждают, что погибший никогда не поднимал в разговорах тему Северной Кореи, особо не интересовался и не симпатизировал КНДР. Некоторые эксперты указывают, что он в общей сложности проплыл до обнаружения северокорейцами 38 км –  слишком много для случая, когда к нему готовишься.

Впрочем, южнокорейская военная разведка уверена, что был именно побег. В пользу этого говорят многие детали, включая то, что чиновник заранее сделал все, чтобы как можно дольше оставаться на плаву – одел жилет, нашел плавучий предмет и прочее, а на судне его шлёпанцы стояли ровно в ряд.

«Мы проанализировали все версии и учли всю имеющуюся у нас информацию. Более точно мы что-то скажем позже, но пока наше мнение, что самая высокая вероятность – добровольная попытка побега в Северную Корею», - заявили на условиях анонимности журналистам сотрудники министерства обороны Республики Корея.

Вне зависимости от точных причин исчезновения госслужащего всех до единого шокировало то, как с ним обошлись северяне. «Бесчеловечные действия», «неописуемая жестокость», «варварство» - таковы эпитеты, которые последовали со стороны официального Сеула. Президент РК Мун Чжэ Ин охарактеризовал инцидент как «шокирующий», «невообразимый» и «непростительный». Администрация президента РК потребовала от КНДР извинений, но официальный Пхеньян пока молчит.

Эксперты же отмечают, что хотя детали трагедии правда шокируют, но в целом ложатся в общую логику действий властей КНДР, которые пытаются самыми жесткими и решительными мерами не допустить проникновения коронавируса к себе извне. Несколько недель назад появились сообщения, что в район северокорейско-китайской границы выдвинуты подразделения спецназа КНДР, которые взяли на себя охрану границу и получили приказ стрелять на поражение всех тех, кто незаконно пытается пересечь границу. Ряд источников сообщили о жертвах среди контрабандистов, которые пытались нарушить запрет.

Кроме того, возвращение из Южной Кореи на родину только одного северокорейского перебежчика в июле этого года привело к тому, что на полную изоляцию был посажен целый город Кэсон. Опасались, что возвратившийся беглец, который прожил три года на Юге, и снова пришел на Север, мог принести с собой COVID-19. Власти КНДР официально заявляют, что у них нет ни одного случая коронавируса, но некоторые источники опровергают это.  В любом случае очевидно, что власти Северной Кореи очень сильно опасаются COVID-19, что понятно с учётом достаточно плачевного общего состояния системы здравоохранения в стране. Возможно, что подобный жесткий подход распространяется на все границы, а этим случаем военные КНДР дали своего рода предупреждения потенциальным новым беглецам из Юга на Север,

            Специалисты отмечают, что курс нынешнего правительства Южной Кореи, которое до сих пор постоянно выступало и выступает за развитие сотрудничества с Пхеньяном, вновь оказался в кризисе. После периода стремительно сближения, которое привело к трем межкорейским саммитам в 2018 г., наступила пора игнорирования Севером всех попыток Юга наладить сотрудничество. Сеул дал понять, что он готов лишь на символические шаги и не может идти поперек политики Вашингтона, выступающего за строгое соблюдение санкций против КНДР. Это, похоже, вызвало разочарование и, возможно, и злость в Пхеньяне.

КНДР прекратила любое общение с Сеулом, отменила работу всех имевшихся каналов связи, а также демонстративно взорвала несколько месяцев назад и офис межкорейского сотрудничества в Кэсонском технопарке. Последовал и ряд жестких заявлений и угроз от Севера южанам.

Теперь этот трагический случай, детали которого безусловно не могут оставить равнодушными даже тех жителей Южной Кореи, которые очень далеки от политики. Подобные настроения правительство РК во главе с президентом вынуждено учитывать даже несмотря на свой настрой в пользу сближения с КНДР.