Сеул проявил твердость перед дипломатическим напором США

Текст:Олег Кирьянов

Государственный секретарь США Этони Блинкен и американский министр обороны Ллойд Остин завершили свои визиты в Республику Корея (РК). Несмотря на активные переговоры, встречу с президентом Южной Кореи Мун Чжэ Ином высокопоставленные представители новой администрации США не смогли убедить Сеул поддержать антикитайские инициативы Вашингтона. Южная Корея также дала понять, что у нее свое видение и в отношении северокорейского вопроса. Разногласия стали особенно очевидны в ходе пресс-конференции после встречи министров иностранных дел и обороны РК и США в формате «2+2». Вероятно, что теперь США будут дожидаться президентских выборов в Южной Корее, проводя заранее «обработку» наиболее вероятных кандидатов на пост нового лидера РК, чтобы те уже были более восприимчивы к стратегии Вашингтона в регионе.

Обычно от военных ожидают прямых и четких высказываний, которые сразу позволяют понять, чего они добиваются, тогда как дипломаты, если следовать распространенному мнению, должны плести кружева из слов, всячески «сглаживая углы» и обходя возможные конфликтные вопросы и разногласия. Однако прибывшие 17 марта в Сеул главы внешнеполитического и оборонного ведомства были едины в формулировках, причем госсекретарь США Этони Блинкен даже выглядел «более военным», когда это касалось политики в отношении Китая и Северной Кореи.

            С самого начала визита и до вылета из Южной Кореи Блинкен не уставал прямо говорить об угрозе для региона Восточной Азии со стороны «репрессивного правительства» Китая и «агрессивного и авторитарного поведения» Поднебесной. Он и вторивший ему министр обороны США Ллойд Остин недвусмысленно намекали на необходимость выстраивания с Сеулом общей линии, координации усилий по части противодействия этим угрозам.

            Однако, судя по содержанию совместного заявления, которое было вчера подписано в Сеуле по итогам встречи министров обороны и иностранных дел РК и США в формате «2 + 2», стороны явно не смогли договориться, а Южной Корее удалось проявить твердость, противодействуя давлению США.

            В итоге в совместном заявлении несмотря на все высказывания Блинкена и Остина про Китай упоминаний нет вообще, а содержатся лишь слова о «совместной позиции по противодействию любым усилиям, направленным на дестабилизацию международного порядка, основанного на правилах».

Сравните это с содержанием подписанного за несколько дней до этого по аналогичному поводу совместного заявления по итогам американо-японской встречи «2+2», где было прямо сказано про «дестабилизирующее поведение Китая» в регионе и, как говорится, почувствуйте разницу. Сеул, в отличие от Токио, явно не захотел по крайней мере явно присоединяться к антикитайским инициативам Вашингтона. В целом Южную Корею можно понять: она не хочет ссориться ни с кем – ни с главным военно-политическим союзником в лице США и ни с главным торговым партнером в лице Китая, и категорически не желает участвовать в американо-китайском противостоянии на чьей-то стороне.

            В американо-южнокорейском заявлении также нет упоминания о продвигаемом США сотрудничестве в рамках инициативы QUAD, которое также носит антикитайскую направленность и куда, судя по поведению и высказываниям официальных представителей США, они хотели бы подключить еще и Сеул. Однако в ходе пресс-конференции глава МИД РК Чон Ы Ён, отвечая на вопрос журналистов, заявил, что «подобное сотрудничество не обсуждалось».

            Не менее очевидные расхождения выявились между США и РК и по второму важнейшему вопросу – северокорейской проблеме. Если в своих личных заявлениях Блинкен и Остин постоянно намекали на необходимость давления на КНДР, активного обсуждения вопрос прав человека в Северной Корее, то в заявлении опять же остались лишь общие слова о том, что для союзников «ракетная и ядерная проблема Северной Кореи является предметом заинтересованности и внимания».

Примечательно, что в заявлении вообще нет ни единого слова и о денуклеаризации Корейского полуострова. Южнокорейские и американские политики сделали все возможное, чтобы не допустить утечек о точном содержании прошедших за закрытых дверях переговорах, но с большой долей уверенности можно предположить, что Сеул и Вашингтон не смогли согласовать, что именно надо «дененуклеаризировать». Если Блинкен постоянно говорил лишь про «денуклеаризацию Северной Кореи», то его южнокорейский коллега в ответ не менее настойчиво подчеркивал о необходимости отказа от ядерного оружия на всем Корейском полуострове. В итоге в официальном совместном заявлении, как мы только что сказали, денуклеаризация не фигурирует вообще.

            С другой стороны, в заявлении нет упоминания и о «мирном процессе на Корейском полуострове», что является официальным лозунгом нынешнего правительства РК и подразумевает развитие связей и сотрудничества с Пхеньяном. Администрации Джо Байдена этот подход не очень нравится, а потому и этой «просеверокорейской» идеи Сеула не оказалось в совместном заявлении по итогам встречи «2+2» в Сеуле.

            Интересно, что министры двух стран не постеснялись выплеснуть эти различия в подходах и во время пресс-конференции. Более того, даже создалось впечатление, что официальные представители США и РК наоборот использовали любой вопрос журналистов, чтобы напомнить о своих позициях, которые, что стало очень заметно, во многом вступает противоречат друг другу. В итоге Блинкен и Остин говорили об «агрессивной позиции Китая», «необходимости координации усилий» союзников, напоминали о правах человека в КНДР, подчеркивали необходимость в том числе и давления на Пхеньян.

Со своей стороны южнокорейские министры, где конечно же в первую очередь говорил глава МИД РК Чон Ы Ён, указали на «мирный процесс на Корейском полуострове», подчеркнули его эффективность и указали на сотрудничество РК и США по части решения северокорейской проблемы в последние три года, имея в виду попытки активного подхода предыдущего президента США Дональда Трампа, который делал ставку на личное общение с КНДР на высшем уровне. Как можно догадаться, данные отсылы к «эпохе Трампа» не могли понравиться представителям правительства демократов США, которые постоянно критиковали подход предыдущего американского лидера в отношении Северной Кореи.

            США и РК не смогли достигнуть особого прогресса и по вопросу о передаче военного командования над объединенными войсками на Корейском полуострове. Американцы отказались связывать себя какими-то временными рамками, отделавшись лишь общими фразами. Впрочем, с учетом так отчетливо проявившихся базовых расхождений между США и РК по Китаю и КНДР вполне может быть, что Вашингтон теперь куда меньше будет настроен что-либо передавать южнокорейцам по части военного командования на Корейском полуострове, где США видят свое военное присутствие в том числе и в целях активного противодействия Китаю.

            Состоявшаяся затем встреча президента РК Мун Чжэ Ина с американскими министрами Блинкеном и Остином ничего не изменила в подходе. Мун озвучил общие фразы, которые приняты в рамках двустороннего дипломатического политеса, о «незыблемости и поступательном развитии военного-политического союза Республики Корея и США» и пообещал, отвечая на пожелания американцев, что «будет искать пути сотрудничества с Японией», что так надо США для развития трехстороннего военного сотрудничества в регионе с участием Вашингтона, Токио и Сеула.

            В общем, стало очевидно, что хотя Южная Корея и США соблюли правила дипломатических приличий и выразили друг другу знаки внимания и уважения, но при этом разошлись в подходах по важнейшим направлениям региональной политики. Учитывая напор, с которым Блинкен и Остин постоянно и подчеркнуто озвучивали свои позиции, можно говорить о том, что Сеул (как минимум внешне) «не прогнулся» под давлением Вашингтона и указал, что у него свое, зачастую отличное от нынешней администрации США видение того, как надо выстраивать отношения с Пекином и Пхеньяном.

            Безусловно, вряд ли это всё приведет к явному конфликту между США и РК, так как стороны однозначно не настроены концентрироваться лишь на расхождениях, но такие различия вряд ли Вашингтону и Сеулу удастся урегулировать за один год. Именно столько осталось до президентских выборов в Южной Корее, в которых нынешний лидер РК Мун Чжэ Ин, согласно Конституции РК, не может принимать участия. Это означает, что через год у Южной Кореи точно будет новый президент и новое правительство. Можно предположить, что из-за больших расхождений, продемонстрированной южнокорейцами твердости  и относительной нехватки времени США не станут тратить много времени и усилий на убеждение нынешнего руководства РК, а скорее сосредоточатся на «обработке» основных кандидатов на посты президента Южной Кореи, чтобы заранее гарантировать их большую покладистость пожеланиям Вашингтона.

            Первый визит госсекретаря и министра обороны США в Сеул при новой американской администрации в итоге, как говорится, «оставил осадок» для обеих сторон. В этой связи привлекает внимание, о чем будут говорить министры Южной Кореи и России в ходе визита главы МИД РФ Сергея Лаврова в Сеул 23-25 марта. Судя по подходам, у Москвы и Сеула хватает точек для сближения по повестке как двустороннего, так и регионального сотрудничества, включая северокорейскую и прочие проблемы.